17 апреля 1912 года в Сибири произошли трагические события. В этот день царские войска расстреляли толпу рабочих Ленских золотых приисков, которые взбунтовались против нечеловеческих условий жизни и труда. Также пролетариев не устраивали низкие зарплаты и неуважительное отношение к ним со стороны администрации. Пострадало, по разным данным, от 250 до 500 человек, из них 150-270 – погибло.

На момент трагедии руководство добычей золота в бассейне реки Лены осуществлялось «Ленским золотопромышленным товариществом» («Лензото»). Часть акций этой компании принадлежала основанному в Лондоне акционерному обществу «Lena Goldfields» («Лена Голдфилдс»), а другая часть принадлежала кучке российских капиталистов во главе с бароном Гинцбургом. Существовал конфликт интересов английских и российских бизнесменов, несколько влиятельных групп акционеров старались установить свой контроль над рудниками. Проворнее оказался Гинцбург со своими компаньонами. Управление «Ленским товариществом», а вместе с ним и всей добычей золота на Лене, приносило ему неплохие дивиденды.

Рабочим, которым пришлось работать на Ленских рудниках при Гинцбурге, можно только посочувствовать. Они трудились в суровых климатических условиях, большинство работ приходилось делать вручную, механизация налажена не была. Минимальная продолжительность рабочего дня составляла 10 часов, после чего шахтерам надо было еще пройти в лютый мороз несколько километров до бараков. Бараки эти были переполнены и совершенно непригодны для жизни, из-за чего приходилось снимать частные квартиры, на оплату которых уходило до половины заработка. Медицинское обслуживание было крайне неудовлетворительным: 1 врач обслуживал 2500 работников.

Из-за того, что «Лензото» установило свою монополию на добычу золота в районе, горняки не могли сменить место работы, если их что-то не устраивало. Более того, товарищество сумело монополизировать торговлю и транспорт, и отныне рабочие могли покупать продукты только в лавках, контролируемых «Лензото», и передвигаться исключительно на транспорте компании. Жаловаться было бесполезно: местные органы власти также находились на содержании Гинцбурга.

Поняв, что пролетариям некуда деваться, капиталисты «Лензото» приступили к откровенной эксплуатации своих работников. Рабочий день увеличился до 12 часов, а с учетом старательских работ по поиску самородков он мог продолжаться и 16 часов. Об оплате сверхурочных не могло быть и речи, добытые самородки сдавались администрации по невыгодному курсу. Работать принуждали также женщин и подростков, оплата их труда была крайне низкой, иногда их труд и вовсе не оплачивался. Мужчинам зарплату тоже снизили, часть оплаты отныне выдавалась талонами в лавки «Ленского товарищества». Кроме того, горняков постоянно штрафовали по поводу и без повода. Отсутствовала какая-либо техника безопасности, количество несчастных случаев за год достигло 700.

Но наибольшее недовольство рабочих вызывало качество потребляемых продуктов, в частности, мяса. Именно это и стало поводом для стихийной забастовки, которая началась на Андреевском прииске 29 февраля (13 марта) 1912 года. В тот день на работу не вышли 700 человек. Вскоре к ним присоединились рабочие других приисков. Бастовавшие заявили, что не продолжат работу, пока не будут выполнены их требования: улучшение жилищных условий и качества питания, увеличение жалования, установление 8-часового рабочего дня, отмена штрафов, непринужденность женского труда, увольнение ряда административных лиц. Администрация приисков выполнять эти требования отказалась.

Забастовка продолжалась целый месяц. За это время был сформирован стачечный комитет, в руководство которого входили члены партии большевиков. Это придавало стачке организованность. Страх вынудил местную жандармерию начать планомерную ликвидацию стачечного комитета.

3 (16) апреля 1912 года основные руководители забастовки были арестованы. Но уже на следующий день состоялось шествие более двух тысяч рабочих Ленских золотых приисков в знак протеста против ареста членов стачечного комитета. Шествие было абсолютно мирным, рабочие всего лишь хотели вручить чиновнику прокуратуры жалобы на произвол властей. Однако царские военные посчитали, что участники забастовки ведут себя слишком вызывающе. Рабочие были встречены солдатами, которые по приказу жандармского ротмистра Трещенкова открыли огонь.

Это вопиющее преступление царских военных поначалу даже не собирались расследовать. Министр внутренних дел Макаров, комментируя события на Лене, заявил: «Так было, так и будет!». Подобная наглость возмутила пролетариат, и по всей стране начались акции протеста. Из-за давления общественности правительству все же пришлось начать расследование Ленской трагедии. Ответственный за кровопролитие ротмистр Трещенков был уволен из жандармерии и разжалован. Однако его дело до суда так и не дошло, так как началась Первая мировая война. Солдаты, которые стреляли в безоружных людей и добивали раненых, ни к какой ответственности вообще не привлекались.

Стачка Ленских рабочих продолжалась до августа 1912 года, после чего свыше 80% работников покинули прииски. В то же время по стране начались массовые митинги и акции протеста, в которых приняли участие более 300 тыс. человек. Большевики и В.И. Ленин рассматривали волну общественного протеста как свидетельство нового революционного подъема в России. И.В. Сталин писал: «Всё имеет конец – настал конец и терпению страны. Ленские выстрелы разбили лёд молчания, и – тронулась река народного движения. Тронулась!.. Всё, что было злого и пагубного в современном режиме, всё, чем болела многострадальная Россия, — всё это собралось в одном факте, в событиях на Лене».

И действительно, массовые стачки 1912 года показали: терпение народных масс на исходе. Преступные действия жандармов нанесли серьезный удар по репутации царского правительства. Ленский расстрел разбудил революционные настроения в народе, но революции в 1912 году не будет. Пройдет еще 5 лет, прежде чем падет самодержавная власть, а следом за ней и власть временщиков-капиталистов. Но трагедия на Ленских золотых приисках стала одним из событий, которое, в итоге, похоронило Российскую Империю.

Андрей Голдин